О том, как дьявол изобрел
карнавал.
(Легенда).
Было это давно, очень давно. Народ был тогда истинно христианский, набожный. На пост тогда смотрели, как на время врачебное, необходимое, чтобы душа не заболела смертно от долгого невоздержания и греха, и не умерла, и постились воистину. Два месяца жили новой, особенной жизнью с Богом и в Боге, в чистоте и свете. И долго после окончания поста, в душах христиан продолжали звучать святые молитвы постовые, и живо было чувство покаяния и страха перед грехом. И мешали эти отзвуки поста опуститься в омут греха. Правда, не в посте жили менее воздержно, но все же не отдавались дьяволу совсем, не погасала в душе боязнь суда Божия.
Добыча дьявола была мала тогда. И он долго не знал, как убить пост, его спасающую силу. Наконец один из подчиненных ему духов тьмы нашел средство.
— Ты знаешь, – сказал он дьяволу, – что с душей труднее справиться, когда тело бодрствует. Заставим его спать, и душа будет наша. Тот, кто отяготит тело объедением, теряет волю и силу на добро. Он, как объевшийся дикарь, мертв, как колода, бессильно пьян от объедения. Если же такого человека отравить малой толикой вина и веселья, то душа на половину проснется, но не вся: проснется только животная душа, зверь в человеке будет творить дела зверя. И наш будет человек. Нужно для всех выдумать закон, чтобы люди дня три-четыре считали долгом объедаться, как свиньи. С людьми, отяжелевшими и пьяными, мы сделаем что хотим.
Дьявол понял справедливость совета и начал проповедовать людям, что одну неделю в году нужно посвятить богу объедения, чтобы быть сильнее в подвиге воздержания. И явилась масленица, карнавал.
Целую неделю веселились люди. И ели, ели, ели... Веселье это не было бодрым и свежим весельем здоровых людей. Желудки, переполненные и усталые, не располагали к детскому веселью. Веселились, насильно возбуждая себя вином и плясками. Изобретали всякие способы, чтобы расшевелить переутомленное тело, вызвать его из спячки. И достигали цели: веселились, как безумцы, отравленные дурманом. Тяжелое веселье и принесло с собой угар и блуд.
Неделя прошла. Сразу кончилось веселье. Наступил, по обычаю, пост. Но люди оказались неспособными чувствовать святые зовы поста. Они не слышали ни песен церковных, ни слов молитв, точно сквозь сон доносились святые слова. Тело, утомленное насильным весельем, творило поклоны, но в ушах звенели пьяные песни. Уста молились, но душа была там, позади, у мяс египетских. И впервые пост оказался мертвым. Сорок дней постились, как всегда, но не принес этот пост ни мира душе, ни оздоровления совести: не одолел пост еще тяжелого похмелья, дьяволова праздника.
Так масленица, выдуманная дьяволом, убила Господень пост.
